Главный уролог и трансплантолог Кубани, по совместительству «боевой» хирург мирового уровня, рассказал о себе, о работе, о том, как он отдыхает.
Мой план был прост. Встретиться с Владимиром Леонидовичем Медведевым, как и договаривались, в три часа по полудню. Пообщаться со светилом медицины пару часов. А вечером уже начинать набрасывать очерк. Все с треском провалилось. Вечер я встретила в операционной.
В 15.00 Владимир Леонидович приглашает меня в свой кабинет. Его два телефона постоянно звонят. Где-то в коридоре звучит: «Шеф освободился!» — и к Медведеву потянулась вереница людей в белых халатах. Медведев отвечает на все вопросы и по всем телефонам и ставит перед моим носом чай и вазочку с конфетами. От конфет старательно отвожу глаза. Понимаю, что затишье временное и только потрачу драгоценное время.
— Вы не медийный человек, о вас и о том, что вы делаете, в широких кругах очень мало информации. А новости о ваших уникальных операциях звучат безлико: «Урологи краевой больницы им. Очаповского провели уникальную операцию…». Хотим это исправить, у нас стартовал проект, в котором мы рассказываем о лучших кубанских врачах…
— Я не совсем кубанец. Приехал сюда в 2006 году из Ростова-на- Дону. Меня пригласил работать главный врач ККБ Владимир Порханов. (История трансплантологии на Кубани началась в 1991 году, тогда была выполнена первая пересадка почки. В 2004-м работа этой отрасли медицины практически сошла на нет из-за громкого скандала врачей 20-й московской больницы – прим. авт.). – 8 лет назад руководитель региона Александр Ткачев сказал, что трансплантация в крае должна развиваться. И дело пошло.
— Это было непросто, — вспоминает Владимир Леонидович, — на подготовку потребовалось почти два года. Наши доктора ездили на учебу в Москву, Питер, в Европу, Америку. И не только урологи, но и кардиохирурги, иммуннологи, реаниматологи… Все, кто участвует в процессе. В октябре 2009 года мы сделали первую пересадку. Это была трансплантация почки от живого донора. От матери сыну. Я хорошо помню тот случай. Молодой человек был подключен к аппарату искусственной почки. И его мама, чтобы сын зажил полноценной жизнью, решила стать донором. Мы следим за их судьбой, у них все хорошо. Живут, трудятся, радуются жизни. Это была волнительная операция, потому что трансплантация проходила от живого человека. А здесь мы отвечали за жизнь сразу двух людей…
Потом началась серия операций по пересадке сердца, легких и печени, почки, поджелудочной и т.д.Есть опыт успешной пересадки комплекса «почка — поджелудочная железа», «печень — почка». Планируем трансплантацию «сердца — легкого», «печени — поджелудочной железы», и т. д.
В министерстве здравоохранения края рассказали, что на сегодняшний день кубанскими врачами под руководством Владимира Порханова пересажено более пятисот донорских органов. Это 70 процентов всех операций в стране по трансплантологии. Надо учитывать, что 56 процентов россиян проживает в регионах, где нет программ донорства. Они обращаются за помощью в Москву, Санкт-Петербург, Волгоград, конечно, Краснодар. В 2013 году в крае было выполнено 110 трансплантаций. В 2014 году – 75.
— Владимир Леонидович, почему стало меньше?
— Это связано с наличием органов. Они же на улице не валяются. Из десяти только один человек может стать донором. У остальных будут противопоказания.
— Сколько органов в кубанском листе ожидания?
— Около двухсот почек. Тридцать пациентов ждут сердца, около сорока – печень… Но мы занимаемся трансплантацией не только так называемых «солидных» органов. В нашей практике есть совершенно уникальная операция по пересадке трахеи.
Несколько лет назад в Санкт-Петербурге девушка на шестом месяце беременности попала в аварию, повредила трахею и перестала говорить. После многочисленных операций, которые делали в течение полутора лет, ей вернули голос, но полностью разрушили трахею. Ей было сложно дышать, говорить и даже двигаться.
В краснодарской ККБ девушке пересадили искусственную трахею. На каркас, матрикс, изготовленный по нужному размеру, были нанесены стволовые клетки пациентки, которые за двое суток размножились и превратили каркас в настоящий живой орган. Прекрасно впоследствии прижившийся. Ребенок, наконец, услышал голос и смех мамы. Эту методику регенеративной медицины разработал профессор из Стокгольма Паоло Маккиарини. В России ее освоили только торакальные хирурги под руководством профессора Владимира Алексеевича Порханова.
— В ваших операционных творятся самые настоящие чудеса.
— У нас проводятся сложные, уникальные операции, но, подчеркну, что они невозможны без работы команды. Я чувствую невероятную поддержку своего коллектива. Мы все живем одним делом. Думаете, вся соль – на операционном столе? Нет. Пациента надо грамотно обследовать, подготовить. С ним работают иммунологи, терапевты, анестезиологи. Выхаживать сколько потом надо… И не было бы чудес – я сейчас совершенно искренне говорю — без нашего шефа Владимира Алексеевича Порханова, который живет на работе, живет работой, заражает нас своей энергией и тягой ко всему новому.
…15.35. Тут в дверь заглядывает молодой врач: «Владимир Леонидович, ну мы вас ждем, все уже готово». Профессор говорит, что ему надо пойти сделать операцию урологического характера. Я прошу прощения за то, что отвлекаю его от работы и…напрашиваюсь в операционную. Через две минуты я уже в раздевалке оперблока. На мне все как положено — брюки, просторная рубашка, шапочка, маска и какие-то страшно удобные резиновые шлепки на высокой подошве.
— Ортопеды? – интересуюсь у Владимира Медведева.
— Не только, обувь еще и антистатическая. Подолгу на ногах стоять приходится, надо чтобы было удобно и безопасно.
Тут замечаю, что Владимир Леонидович не только переоделся. Он еще и преобразился. Спокойный человек с тихим голосом уверенно вошел в операционную, заговорил громко и даже развеселился. Ассистирующая ему пятерка врачей и медсестер тоже взбодрилась и расступилась, пропуская шефа к операционному столу. Приободрился, завертел головой и… «приготовленный» к операции пациент. Он совершенно ясными глазами покосился на мой фотоаппарат, который громко щелкал и светил вспышкой.
— А что это он, не под наркозом?! – тихо спросила у одного из докторов.
— Ну что вы, действует перидуральная анестизия. Человек остается в сознании, но ниже пояса ничего не чувствует.
Операция эндоскопическая. То есть эндоскоп проникает к пораженному органу через естественное отверстие. В «нашем» случае – через мочеиспускательный канал. Все, что происходит внутри, выводится камерой эндоскопа на монитор. Я, конечно же, ничего не понимаю. Ясно только, что где-то в глубинах мужского организма манипулятор что-то разрезает, потом что-то прижигает.
— У пациента из-за воспалительного процесса сформировалось сужение в месте соединения мочевого пузыря и мочеиспускательного канала, что привело к нарушениям мочеиспускания, — отвечает на мой немой вопрос Владимир Леонидович. — Мы рассекли шейку мочевого пузыря, теперь у пациента все будет хорошо!
Через десять минут Владимир Леонидович отходит от больного, говорит команде «Всем спасибо!» (в ответ дружное — «Вам спасибо!») и мы почти бегом, направляемся в его кабинет. Чтобы успеть поговорить перед следующей операцией.
— Всего десять минут! – восхищаюсь я.
— Да, и в этом уникальность эндоскопических и лапароскопических вмешательств. В далекие времена, когда я начинал работать, лет тридцать назад, для того, чтобы сделать аналогичную процедуру, нужно было провести многочасовую операцию, рассечь кожу, вскрыть мочевой пузырь… Возможна большая кровопотеря. Потом долгий восстановительный период, шрамы, рубцы на всю жизнь. Сейчас из-за уникальной техники все значительно проще, вы же видели.
А буквально перед вашим приходом я провел операцию с помощью медицинского робота. То, что у нас появилась такая возможность, — громадное достижение. Хочу поблагодарить краевые власти за то, что была внедрена программа, закуплены аппараты. Вообще, то, что в крае делается для кубанцев в области здравоохранения, по сравнению с другими регионами, — земля и небо. Поверьте мне, поездил – повидал.
— Владимир Леонидович, вас называются мужским ангелом-хранителем.
— Не знаю на счет ангела, но в нашем нефроцентре делают сложнейшие урологические операции и у женщин. А я не только уролог, но и урогинеколог. У нас недавно был совершенно уникальный случай, мало описанный в медицинской литературе. У девушки выявили крайне редкую врожденную аномалию развития мочевыделительной системы. Мочеточник проложил путь под нижней полой веной, а не параллельно ей. Аномалия мешала оттоку мочи из почки, что было чревато неизбежной гибелью органа.
Известно, что первые болезненные симптомы у пациентов появляются к 20-ти годам. И, как правило, природный дефект исправляется традиционным хирургическим способом: через большой разрез. Но мы решили победить аномалию лапароскопически. Специальным оборудованием через проколы брюшинной стенки размером до одного см мочеточник был перемещен на свое место, а его отрезок под полой веной – полностью удален. Девушка быстро восстановилась.
Орган «сшили» из того, что было
— Как женщинам, так и мужчинам в нашей больнице восстанавливают утраченный из-за болезни мочевой пузырь, — продолжает Владимир Леонидович. — Его формируют из кусочка кишечника, вшиваются мочеточники, все это пришивается к мочеиспускательному каналу… В свое время я учился этому у гениального профессора Урса Штудера в Германии. Это хирургия, которая требует огромного знания и большого опыта. Я занимаюсь этим с 1993 года. За плечами, пожалуй, уже сотни операций….
Владимир Леонидович рассказал также, из чего можно восстановить мочеиспускательный канал:
— Для этого мы используем слизистую щеки, губы или берем кожу в заушной области. Результат таких уникальных реконструкций – человек живет полноценной жизнью.
Еще одна гордость уронефроцентра ККБ — мы одними из первых начали делать экстракорпоральные операции при опухоли единственной почки. Пораженный орган извлекается как при трансплантации, помещается в лед, консервируется, обрабатывается, на ней удаляется опухоль, почка ушивается, потом опять пересаживается в организм.
— Кстати, о почках. Российскую пятерку болезней-убийц замыкают именно болезни этого парного органа. (На первом месте — сердечно-сосудистые заболевания, затем опухоли, респираторные болезни, диабет.).
— Кубань под эту статистику не попадает. Смертность из-за болезней почек у нас стоит на девятом месте. Хочу отметить, что у нас другая беда. Кубанцы во много раз чаще, чем жители других регионов, страдают от мочекаменной болезни. Ее всплеск наблюдается в последнее десятилетие. У нас жаркий климат, но что стали пить люди? Кола, фанта, газировка и другие напитки с агрессивными средами. Что стали есть? Готовые продукты, напичканные красителями, усилителями вкуса и т. д.
Чтобы компенсировать здоровье человека (до поры до времени), почки берут на себя колоссальную нагрузку. А потом, привет, камни! Как правило, оксалатные. Из всех видов почечных камней эти — самые опасные. Их практически невозможно растворить, при этом они растут с течением времени. Лечение, как правило, только оперативное. Из-за особенностей строения, такие камни причиняют большой дискомфорт – вызывают сильные болевые ощущения, кровотечения и воспаления.
— Что вы посоветуете жителям края?
— Не поддаваться урбанизации и следить за тем, что вы едите и, особенно, сколько пьете. Если нет сердечной недостаточности или склонности к отекам, нужно выпивать в сутки 1,5-2 литра воды. Летом, в жару – даже больше и много двигаться.
— А вы что пьете?
— Как видите, чай, еще минералку с газом и без.
— Владимир Леонидович, сегодня у женщин модно худеть с помощью диуретиков. Это не вредно?
— Это очень вредно. Да, организм сбрасывает большое количество жидкости, но при этом подсаживается на препарат. И если диуретик бросить пить, то повышается электролитный обмен. Это приводит к почечной недостаточности. А там и до аппарата искусственной почки рукой подать.
16.45. Владимира Леонидовича вновь зовут в операционную. Я радостно шлепаю вслед за ним в полной уверенности, что через очередные десять минут вернемся к разговору и я, наконец, задам личные вопросы. На этот раз пациент «спит» под общим наркозом, лежа на боку. Ножная часть операционного стола приподнята. Операция теперь лапароскопическая – будет сделана резекция суженного отдела мочеточника. Брюшная полость мужчины наполнена углекислым газом, который «создает пространство для хирурга». Все действия выводятся на монитор. По моему обывательскому мнению, все происходит, как и в прошлый раз. Что-то рассекается, кровь отсасывается отсосом, потом опять что-то рассекается…И это не заканчивается ни через десять минут, ни через двадцать, и даже ни через шестьдесят.
Я никогда в жизни не теряла сознания. Но неожиданно у меня заложило уши, горло сдавила тошнота, а перед глазами поплыли метелики. Тут я вспомнила, что на стене за мной, аккурат на уровне лопаток, с десяток больших электровыключателей. Падать на них никак нельзя. Впереди – спины профессора Медведева и его ассистентов. Упаду туда — тоже конфуз. Остатками воли я вывалилась в коридор. И дожидалась Владимира Леонидовича в его приемной.
20.40. Он пришел уставший, с посеревшим лицом, но бодрящийся и веселый: «Сложная операция. Экспресс-анализ удаленных тканей показал, что у мужчины редкая болезнь Ормонда. Как я и предполагал… Такой случай бывает раз в несколько лет. Но самое худшее уже позади».
— Где вы столько сил берете, оперировать до самого до вечера? А когда административные дела решаете?
— А вот сейчас и буду дела решать. А силы где беру… Это, наверное, природные данные. Плюс, как уже говорил, поддержка коллектива. Подпитываюсь у коллег. (Улыбается). Еще у меня отличный тыл, моя семья. У меня прекрасная жена Лариса Афанасьевна. Она тоже врач – заведующая лабораторией патоморфологиии ККБ №1. Занимается иммуно- гистохимическими исследованиями.
Кстати, наши дети – тоже медики. Сын Александр пошел по моим стопам, он уролог, кандидат медицинских наук, ассистент кафедры урологии КубГМУ. Дочь Лена – офтальмолог, но сейчас она в декрете, воспитывается чудесного сына. На днях ему 2 год и 10 месяцев. Как назвали? Родители долго не думали – назвали Владимиром в честь двух дедушек. Внук у меня невероятный хохотун!
А дочка не только врач. Они вместе с мужем — высококлассные альпинисты, оба мастера спорта.
— Времени на семью хоть немного остается?
— Бывает…- многозначительно говорит Владимир Леонидович.
О том, как это «бывает», рассказали его подчиненные, категорически не пожелавшие, чтобы прозвучали их имена:
— О нас не надо, вы лучше о шефе пишите. Он наше все. Глыба, человечище и профессионал с большой буквы. Знает дела всех сложных пациентов, интересуется об их состоянии два раза в день, постоянно навещает. Да он живет на работе! Раньше 10-11 вечера домой не уходит. В субботу – железно здесь. Приходит и в воскресенье, если есть тяжелые больные. В уронефроцентре в год проходит около 5 тысяч операций. Примерно, десять – в день. Две-три самые сложные – под руководством Владимира Леонидовича. Считайте сами, сколько он работает.
А молодой уролог из Забайкальского края сказал просто: «Я приезжаю сюда на учебу второй раз. Хотя мне были бы ближе другие уроцентры. Приезжаю именно к Медведеву. Великолепный человек. Всегда выкроит время, чтобы пообщаться, объяснить. А врач – вы уже поняли какой».
Регалии:
Доктор медицинских наук. Профессор. Заслуженный врач России.
Президент Ассоциации урологов Кубани. Член правления Российского общества урологов. Член Европейской ассоциации урологов.
Главный уролог ЮФО и Краснодарского края. Главный трансплантолог Краснодарского края. Заведующий кафедры урологии КубГМУ. Руководитель уронефроцентра ККБ им. Очаповского.
Источник: www.livekuban.ru, автор: Елена Дубова
